Частое использование полифонических приемов это еще одна особенность, выделяющая Пашкевича из числа русских оперных композиторов XV столетия.
Он уверенно владеет методом сочинения разнотемных контрапунктов, двойных контрапунктов и даже четырехголосных канонов. Хотя с чисто полифонической точки зрения приемы эти несколько однообразны, однако применяются всегда к месту. Из всех полифонических средств развития бесконечный канон обыгрывается, пожалуй, наиболее интересно. Его мы встречаем в самых различных ситуациях, но чаще всего для изображения спора (например, в 4 и 21).
Неизменное стремление Пашкевича к предельной конкретности, даже наглядности музыкального образа, поиски музыкальных средств выражения, адекватных литературно-театральным, все это проявляется в «Гостином дворе» на самых различных уровнях: от музыкальной драматургии крупного плана до мельчайших элементов музыкального языка. Не составляет исключения и мелодика «Гостиного двора».
Рассмотрим, каким образом осуществляется мотивная работа композитора на примере мелодии арии Мужика 23). В первых двух тактах инструментального вступления главная интонация квартовая, в следующих двух тактах она «растягивается» до квинты (в точности в той же манере, как в арии Любимы из оперы «Скупой»; см. пример 1). Затем, еще на секунду выше, звучит новая интонация, дважды повторенная, после чего идет спад, и период завершается каденцией (пример 12). Неоднократное (16 раз) повторение одной и той же интонации звучит одновременно и жалобно, и настойчиво мужик тщетно пытается доказать свою правоту. Достаточно прослушать только одну мелодию (даже без сопровождения), и мы уже представим себе облик этого персонажа человека ограниченного, забитого, всего на свете боящегося и тем не менее возмущенного явной несправедливостью.
В центральном разделе арии мы встречаем весьма характерный для Пашкевича прием. На словах Мужика: «Вот эдак шатался» резкие подъемы и спады мелодии, в совокупности с двумя чередующимися гармониями, сразу же дают нам небольшую наглядную иллюстрацию того, как именно «шатался» Крючкодей. А после слов «Я раз десяток «подзи» прокричал», Мужик действительно много раз повторяет слово «подзи», хотя в изданиях текста оперы эти повторения не отмечены. Скорее всего, это выдумка композитора. Как известно, Пашкевич часто прибегал к такого рода повторениям наиболее важных и выразительных слов, например в последней арии Скрягина: «Будьте вечно от меня прокляты, прокляты».
Разумеется, повторения слов в ариях это прием общий для всех оперных школ той эпохи. Но Пашкевич повторяет прежде всего важные по смыслу или яркие по своей меткости слова и выражения, не упуская в «Гостином дворе» ни одного случая, когда художественное воздействие текста можно усилить моментом изобразительности.